Разное

Статьи[]

Ревзин Г.И.[]

Ревзин Г.И. Между СССР и Западом (14.07.2008)
О "московском ("лужковском") стиле", религиозном возрождении 1990-х гг и опытах удачных, неудачных реконструкций исторического центра Москвы. Архитектурное качество как политическая оппозиция, диссидентская модель развития архитектуры.
Появление в России западных архитекторов - своего рода поворотный пункт, который заставляет заново осмыслить период развития русской архитектуры с распада СССР по сегодняшний день. Меняется ли конфигурация русской архитектуры? Каков рисунок конкуренции между русскими и западными архитекторами в сегодняшней России?
... Сама идея воссоздания храма (Христа Спасителя) никак не учитывала позиций архитектурного сообщества. Храм Христа Спасителя в архитектурном сообществе имел весьма низкую репутацию, так называемый "русский стиль" Константина Тона пятью поколениями архитекторов трактовался как пример дурного вкуса и конъюнктурной бездарности...
Образцовым произведением московского стиля оказывался фэйк, подделка под старое здание, и в итоге попытка приобщиться к прошлому как к источнику своей легитимности привела к фальсификации прошлого и подрыву легитимности...
Старшее поколение, воспитанное в русле «мраморного модернизма» брежневского времени, не имело ни опыта, ни желания проектировать в принятых в Москве до революции стилях...
Архитектурный постмодернизм в его американском варианте (Роберт Вентури, Чарльз Мур, Филипп Джонсон, Майкл Грейвз и т.д.) был основан на компромиссе между современными методами строительства и историческими деталями, милыми сердцу обывателя. Сама идея следовать плебейским вкусам обывателей вызывала у архитекторов эмоции от легкой улыбки до приступов неудержимого хохота, и именно в этом смысле они и трактовали исторические цитаты, создавая такие версии исторической архитектуры, которые больше напоминали опыты поп-арта...
Позднесоветская архитектурная оппозиция была двух родов. Во-первых, архитекторы средового направления. Во-вторых, архитекторы-бумажники. Движение средового модернизма - парадоксальное архитектурное выражение идей позднесоветской интеллигенции. Оно основано на соединении сразу двух альтернатив позднесовесткой архитектуре, которую можно определить как социалистический модернизм. С одной стороны - на обостренном внимании к современной западной архитектуре, которая собственно и формировала повестку дня в профессиональном смысле... С другой - на подчеркнутом, едва ли не культовом пиетете к наследию старой Москвы, которую последовательно сносили в процессе создания столицы первого в мире социалистического государства, создавая, скажем, Новый Арбат или Дворец съездов в Кремле. Хотя, по сути, советские градостроители 60-70-х в этих сносах и расчистках старого города полностью шло в русле идей Ле Корбюзье (дом - "машина для жилья")...
Здесь движение противостояло соцмодернизму как не-модернизм, анти-модернизм, стремящийся не «сбросить прошлое с корабля современности», но, наоборот, тщательно сберечь все его следы на этом корабле.
В итоге возникла идея создания такой версии современной архитектуры, которая была бы и современной западной, и при этом полностью сохраняла бы дух старой провинциальной Москвы прошлого века. Возник средовой неомодернизм.
... архитекторы пришли к выводу, что причина негативной реакции на эти события лежит не столько в области неприятия современной архитектуры вообще, сколько в несоблюдении исторически сложившихся законов построения города. Попросту говоря, проблема высотных пластин Нового Арбата не в том, что это современная архитектура, а в том, что в Москве, в центре города, никогда не было зданий такого размера, с такой структурой, ритмом и т.д. В советское время эти идеи практически не удалось реализовать (исключение - реконструкция Нового Арбата - вместо средовой модели была реализована концепция развлекательной пешеходной улицы, вполне актуальная для Европы 80-х гг., и вовсе не специфически русская).
Другим оппозиционным локусом оказалась «бумажная архитектура» 80-х гг. Движение, возникшее из побед молодых русских архитекторов на концептуальных архитектурных конкурсах, прежде всего в Японии, не то, чтобы предложило альтернативные идеи архитектуры, но иной тип существования профессии (диссидентская модель развития архитектуры).
И та, и другая группа оппозиции в советское время не имела никаких серьезных перспектив, да и в постсоветское время контролируемые ими ресурсы были ничтожны по сравнению с тем, чем располагал Юрий Лужков и его команда. Однако, они обладали одним конкурентным преимуществом, которое вначале было недооценено, а в итоге оказалось решающим. Они смогли сформулировать сравнительно понятные критерии архитектурного качества. Это а) встроенность в современную западную архитектуру, б) сохранение исторического наследия, в) архитектура как художественный аттракцион.
Суть архитектурной оппозиции Юрию Лужкову свелась к двум тезисам - конкурсы и иностранцы. [1]

Ревзин Г.И. Архитектура модернизма и рынок
"Архитектор-авангардист - Творец, Архитектор-классик - Продавец"

...[]

Амосов Ю. Возвращение дружелюбного города (новый урбанизм) // Эксперт. #17(464). 09.05.2005
Интервью с директором Фонда "Центр стратегических разработок “Северо-запад” Владимиром Княгининым
В ближайшие десять лет ключевые города мира кардинально изменятся. Основная мысль этой стратегии развития - люди должны жить, работать и отдыхать в одном и том же месте ("пять минут ходьбы"). Город должен быть доступен для всех - без запретов и шлагбаумов.

Щукин А. Кризис города // Эксперт. № 18 (703). 2010
- А вы знаете, как возникла классическая американская субурбия? В 1932 году в США вышла книга Фрэнка Райта "Исчезающий город", где субурбия была описана как великий демократизатор. Каждый человек получит по собственному дому. Дома будут одинаковые - это будет демократично, и жизнь станет замечательной. Книга стала одним из манифестов "Нового курса" Рузвельта наряду с программами социальной защиты и массовой электрификации жилищ. Во время войны 60 великих деятелей Америки, в том числе и Альберт Эйнштейн, написали письмо президенту: "Давайте сделаем эту субурбию". Такую программу американцы запустили уже после войны. Создание пригородов привело и к автомобильной революции: в растянутой на сотни километров субурбии жить без машины невозможно. Стали строиться торговые моллы. Так и появилась американская субурбия - плотная демократичная коттеджная застройка, которая позволила всем разместиться.
...Необходим отказ от жесткого функционального зонирования городов на районы жилья, офисов, промышленности. Этот градостроительный принцип, введенный в первой половине XX века, сейчас безнадежно устарел. Он порождает огромную маятниковую миграцию "дом-работа". В современном городе функции должны быть перемешаны: в одном квартале могут быть и жилье, и офисы, и торговля, и спорт. Но принцип жесткого функционального зонирования закреплен в Градостроительном кодексе РФ. Проект "Российский дом будущего"... [2]

Ресурсы[]

Ссылки